Женщина на заданную тему - Елена Минкина-Тайчер

Иаков наверняка любит своих детей и сам их воспитывает. И дарит им разные смешные и чудесные подарки, и водит в зоопарк по выходным.

А вдруг у него нет детей? Вдруг так сложилось? Жил с нелюбимыми женщинами, спешил, уезжал в разные страны? Вдруг он одинок и свободен?!

Город начался сразу за вокзальной площадью. Старинные фонари, дома восемнадцатого века. Некогда было смотреть, да и не хотелось одной. У меня еще целый день! Скорей, скорей…

ВСЕ БЫЛО КАК ОБЫЧНО

Все было как обычно, – лекционный зал амфитеатром, девицы с белыми воротничками у стола регистрации, соки и кофе в вестибюле. На минуту показалось, что глазастая Розенфельд И. Г. стоит за колонной. Нет, еще рано, она опоздает на первый час.

В зале продолжали рассаживаться, когда он начал читать, это немного раздражало. Ничего, не стоит обращать внимания. Настроил компьютер, повернулся к первой картинке с очкастым человечком, сидящем верхом на огромном компьютере, и вдруг почувствовал теплую волну на лице, – как будто мелькнул солнечный зайчик, даже захотелось зажмуриться. В первом ряду прямо напротив экрана сидела «Рахель» и сияла во всю свою круглую физиономию. Стало весело и легко, он встал и церемонно поклонился первому ряду. В зале одобрительно засмеялись. Сразу возникла та доверительная атмосфера между лектором и аудиторией, которую он так любил. Артистичным жестом выключил компьютер, уверенно вышел в центр зала:

– Господа! В такой старинной аудитории неуместны эти бледные современные приборы, не правда ли? Давайте вспомним, с чего началась систематизация торговли.

Обеденный перерыв намечался на 13.00, но, как всегда, каждый затянул свой доклад на лишние пять-десять минут, поэтому только в половине второго наконец зажгли свет.

Он спрыгнул прямо в зал, минуя ступеньки, И. Г. уже стояла в проходе, улыбаясь радостно и немного испуганно. Крепко сжал ее маленькую очень теплую руку:

– Бежим?

– Прямо сейчас?

– Только сейчас! Ни минуты промедления!

Кстати, она прекрасно выглядела! Короткий кожаный пиджачок, плащ и зонтик в тон, стильная сумка. И ноги стройные и красивые, да она совсем не такого маленького роста, как тогда показалось! Как жаль, что мало времени!

– Вы нашли отель?

– Да, очень быстро! Там невозможно заблудиться. Но, наверное, нужно вернуться сейчас и получить ключ, утром не дали.

Да она просто умница! Никаких лишних объяснений.

– Возвращаемся, что за вопрос!

Так и повел ее за руку, как маленькую девчонку, было тепло и уютно, и ей, кажется, это очень нравилось.

– А вы знаете, что мне вручили утром в отеле?

– Утром? В отеле? Газету, наверное.

– Газету! Никакую не газету, а булку с зайцем! Признавайтесь, вы подложили?

– Булку с зайцем? Никогда! Это еще что за гадость?

– Никакая не гадость! Чудесная булка, свежая и с изюмом!

– С изюмом или с зайцем? Если с изюмом, тогда я. Каюсь. С яблоками не нашел.

– А заяц?

– Какой заяц?

– Вы хотите сказать, что зайца не было?!

– Нет. А зачем вам нужен заяц?

– А еще говорили, что крайне честный! Белый прекрасный заяц! С ушами. Он держал булку! Вы что, не помните?

– Я всегда все помню! Но булку держал не заяц, с чего вы взяли?

– А кто?!

– Зайчиха. Разве не заметно, что на ней женские туфли?

Было весело смотреть, как она хохочет, запрокидывая голову. Подбородок круглый и нежный, и волосы роскошные. Она их немного укоротила на этот раз и не закручивала в старушечью косичку.

– Вы здорово выглядите! Шикарная европейская дама. Только волосы выдают. Очень семитские волосы!

– Да, я страшно на отца похожа. Будто мамы не было вовсе. Она высокая, и глаза светлые. Говорят, один подбородок от нее достался.

– Хорошо, что один!

– А что, бывают два подбородка?!

Опять хохочет! Не девчонка, а сплошное очарование!

– Еще как бывают. Даже и три. Зря смеетесь, это просто трагедия. Человек ходит с тремя подбородками и не видит собственных ног. А вдруг у него шнурок развяжется?

Отель был вполне добротным и удобным, ее номер – на втором этаже. Весело рассмеялся, увидев знакомый чемоданчик.

– Нет-нет, никаких пирогов, не надейтесь! Это мама тогда придумала запихать в него пирог. Просто очень удобный чемоданчик – маленький и вместительный.

Он опять взял ее за руку, а другой подхватил чемоданчик и пакет с зайцем и повел к лифту, а потом по длинному безликому коридору к ее номеру, вставил карточку, открыл дверь, включил свет в узкой прихожей, сразу загорелась и лампа над столом в комнате. Всё! Они были одни.

Нет, она все-таки была не слишком высокой, потому что встала на цыпочки, чтобы его обнять.

– Спасибо вам, дорогой лектор! И за приглашение, и за зайца. Вы хороший и добрый, я так и знала!

– Ну, раз я такой хороший и добрый, и к тому же почти родственник, не пора ли перейти на ты? Кстати, где наша булка?

– Хорошо, давайте на ты. Булка здесь, но не целая, я откусила маленький кусочек, еще утром. А какая у нас программа?

– Программа? Программы особой не получится, у меня обратный поезд в семь вечера. Позднее не оказалось, к сожалению.

Вдруг показалось, что мягкие круглые плечи окаменели в его объятиях, губы плотно сжались…

– Сам не ожидал, что так получится, стечение обстоятельств. Но должен вернуться сегодня. Обязательно.

– Но ведь конгресс продолжается и завтра?

– Завтра я не читаю. День будет короткий, город чудесный, погуляешь за нас обоих. Идет?

Он опять притянул ее к себе, стал целовать пухлые губы, щеки, глаза. Под свитером кожа была гладкая и горячая.

– Пожалуйста, давайте уйдем. Ненадолго…

Она чуть отодвинулась, одернула свитер, но он уже не мог и не хотел остановиться, уже кружилась голова от ее тепла, чудного запаха, послушных губ и щек. Руки скользили под одеждой, как всегда запутался в застежках лифчика, тихо чертыхнулся.

– Хорошо, – сказала она громко, – пусть будет так. Подожди, я сама.

Она стащила через голову свитер вместе с бельем, груди оказались мягкими и чуть обвисшими, он угадал, конечно, она была рожавшей женщиной. Потом так же быстро сбросила все остальное, потянула с него рубашку, прижалась всем телом к его груди, так что он охнул и чуть не задохнулся от этой выпуклости и мягкости.

Она как-то удивительно ему подходила, даже сам не ожидал нежности, с которой целовал плечи, колени, маленькие круглые пальцы на ногах. Горячая волна поднималась к горлу, и хотелось слиться всей кожей, обнять всем телом, руками, ногами, животом.